Стройбат - Страница 17

К оглавлению

17

Старик открыл узкие глаза.

— Оглум, мусульманмысан?

— Бяли, мусульманым, — ответил Егорка совсем иным, почтительным, голосом.

— Понимает, — удивился Мороз. — Так у вас что ж, нации одинакие?.. Или как?

— Понимаю просто, и все!

— Тогда таким порядком. — Мороз снял фуражку, провел по волосам пятерней. — Рзаев, слушай сюда. В углу у Карамычева коечку застлать товарищу чистым, полотенец… Пусть отдыхает. Расход ему вечером принесешь — покушает.

Мороз протянул старику руку. Старик засуетился с костылями, хотел встать.

— Сиди, сиди, — остановил его старшина. — Может, обойдется… Как суд решит…

— Булды, — кивнул старик и приставил костыли к стене.

Старик расположился на Богдановой койке. Сейчас он рылся в своем вещмешке.

— Не мешаю? — буркнул Костя.

Старик не понял вопроса, достал из мешка большой белый платок, расстелил его на полу. Костя подобрал ноги. Старик снял халат, под халатом был пиджак с медалями.

Встав коленями на платок, старик стоймя поставил на тумбочку папаху, сложил перед собой на груди руки, закрыл глаза и сказал, как в кино:

— Аллаху акбар…

И начал тихо стонать по-своему — молился.

В промежутках между бормотаниями он проводил руками по лицу и груди. Медали на пиджаке позвякивали, когда он нагибался.

— Аллаху акбар, — сказал старик и со скрипом стал подниматься.

Потом стащил на пол матрац и лег на него, укрывши голову платком. И тут же захрапел.

Костя принес из каптерки свою шинель и набросил на старика.

* * *

Заложив руки за спину, Мороз медленно брел по бетонке, Костя плелся за ним.

— Чего ты все ноешь?! — обернулся к нему старшина, хотя Костя молчал. — Русский язык не понимаешь! Сказано: ступай в роту.

— Билеты у нас… Мне домой…

— Домой!.. — прошипел Мороз. — Ты ж на поверке торчал, дурень!.. Сводку в штаб дивизии послали, кто участвовал… пофамильно… Губарь-то помер!

— Не я же! — простонал Костя.

— А кто? Дед пихто?

Мороз остановился у входа в казарму, поднял с земли вырванную дверь. Костя дернулся помочь.

— Не лезь! — Мороз прислонил дверь к стене казармы. — Все равно не поедешь! Пока то-се… Кто губаря, кто закоперщик… Ицкович-то поумней тебя, не светился. Так что билет свой Бурмистрову отдай, он пошлет кого, хоть деньги получишь.

— А Ицкович?

— А Ицкович пусть едет.

— Фишель?! — ахнул Костя. — Так ведь это же он…

— Что он? — Мороз обернулся.

— Он… губаря…

* * *

«Характеристика

на военного строителя

Карамычева К. М.,

год призыва — 1968 (июнь),

русский, б/п,

1949 года рождения.

За время службы в N-ском ВСО военный строитель рядовой Карамычев К. М. проявил себя как инициативный, исполнительный, выполняющий все уставные требования воин.

За отличный труд, высокую воинскую и производственную дисциплину рядовому Карамычеву К. М. было присвоено звание «Ударник коммунистического труда». Был назначен командиром отделения.

Карамычев принимал активное участие в общественной жизни роты, являлся редактором «боевого листка» и членом совета N-ского ВСО.

Военный строитель рядовой Карамычев К. М. пользовался авторитетом среди товарищей, морально устойчив, политически грамотен.

Характеристика дана для представления в Московский университет.

Командир подразделения: Дощинин

1 апреля 1970 года.

«Согласен»

ВРИО командира ВСО: Лысодор

2 апреля 1970 года».

17